Оборонительные сооружения цитадели

Общее представление об устройстве этой крепости дают оборонительные сооружения восточной части Карантинного холма. Здесь до сих пор сохраняются отдельные участки куртин морского фронта, замкнутые на правом фланге угловой Башней Джустиниани. В первой четверти XV века завершается строительство башен Джустиниани и Константина. Башня Джустиниани неоднократно перестраивалась в позднейшее время, что затрудняет ее характеристику как памятника архитектуры (она находится на территории, недоступной для посещения). Башня Джустиниани замкнула восточный фланг морского фасада цитадели на стыке со стенами внешней крепости. Очевидно, что она предназначалась для прикрытия дока.

На восточной стороне соседствующая с башней Джустиниани Безымянная Башня, иногда ее называют Вторая, - сохранилась лишь на уровне фундамента и двумя входными проемами - калиткой и воротами. Башни являлись опорными пунктами защиты крепостной ограды. Отсюда обеспечивался продольный - фланговый - обстрел атакующих. В случае захвата одной из куртин эти сооружения препятствовали распространению противника по всему кольцу стен и могли быть использованы их защитниками в качестве временных убежищ. Поэтому настилы ярусов и внутренние лестницы, обычно деревянные, не закреплялись капитально. При необходимости они легко разбирались, что иногда могло существенно затруднить действия нападавшей стороны. Самые важные из этих объектов не имели входа с земли. В них можно было проникнуть только через проемы вторых этажей, расположенные на уровне боевых площадок куртин. Подобным образом устроена, в частности, угловая трехъярусная башня юго-восточного сектора крепости. Архитектурный облик данной башни несколько искажен, как мы полагаем, рискованной реставрацией начала XX века: желая обеспечить зрительный доступ к интерьеру, авторы данных работ вырезали остатки ее облегченных тыльных стен на высоту двух верхних ярусов. Каждый из ярусов этого, изначально изолированного отовсюду, сооружения был снабжен рядом бойниц: щелевидных - понизу и прямоугольных, подобных небольшим окнам, - поверху. Его внутреннее пространство перекрывалось по деревянным балкам плоской, скрытой за зубчатым парапетом крышей с легким уклоном ската к водометам. Судя по наличию уступов для крепления деревянных конструкций перекрытия под бруствером второй из находящихся здесь башен, следующей после угловой, и присутствию водометов на ее фасаде, такие же крыши иногда несли на себе и трехстенные оборонительные строения.

Ворота, открывавшие описываемый сектор крепости в южную сторону, представляли собой проезжую башню. До нас дошел от них только один боковой пилон, несущий основание задней арки, которая поддерживала полуциркульный свод входного коридора. Этот коридор в условиях чрезвычайных обстоятельств использовался как своеобразный накопитель - шлюз: направлявшаяся в крепость группа людей проходила в него извне, минуя створки фасадного проема, тогда как вход с тыла оставался запертым опускающейся решеткой; последний распахивался перед ними лишь после того, как закрывался первый.

За генуэзскими укреплениями обычно закреплялись названия, которые в одних случаях соответствовали функции или местоположению каждого из них, в других - передавали имена знатных лиц, либо божественных покровителей. Эти сведения фиксировались в рельефной геральдике и в особых строительных надписях на закладных плитах. На официальных (или правительственных) плитах, которые укреплялись на фасадах наиболее значимых объектов, присутствовали изображения гербов Генуи, генуэзского дожа, тамги Золотой Орды, упоминание имени консула или его герб, а в некоторых случаях - еще и гербы казначеев колонии.

Одна из таких закладных плит, обнаруженная, по всей видимости, подле уже полуразрушенных фасадов юго-восточного сектора крепости, дала повод к заблуждению, в соответствии с которым существующую там, упомянутую нами угловую башню называют именем понтифика Клемента VI. Данное соображение как будто бы вытекало из начальной фразы надписи при первом ее прочтении:

Между тем следующий отрывок полностью реконструированного текста гласит:

Закладная плита демонстрируется в Феодосийском Краеведческом Музее.

Таким образом, настоящее содержание надписи не оставляет сомнений в ее принадлежности башне, изначально носившей имя Христа. Однако, как выяснилось наконец, так называемая башня Клемента не могла быть ею по причине несоответствия размеров интересующей нас закладной плиты и предназначенной для крепления подобных камней ниши, сохраняющейся на южном фасаде этого сооружения. Одновременно было замечено, что данная надпись больше подходит по своим габаритам рамке, имеющейся на второй башне того же сектора крепости. Исходя из указанного наблюдения ее стали (хотя и без достаточных доказательств) связывать с именем Христа (она известна также еще и по искаженному названию как «Башня Криско»).

Жители Каффы смогли убедиться в своевременности предпринятых ими фортификационных мероприятий уже в 1343 году. Тогда не вполне еще готовая крепость выдержала затяжную осаду войск хана Джанибека. Пользуясь господством на море, каффцы сумели дезорганизовать тыл неприятеля и завершить эту войну весной следующего года решающей ночной вылазкой, в результате которой татары потеряли стенобитные орудия и более пяти тысяч воинов. Следующее подобное, имевшее благополучный для каффской колонии исход, испытание прочности первых городских стен случилось при попытке повторного нападения татар на Каффу в 1346 году.

Упомянутые конфликты между Солхатом и Каффой разворачивались на фоне кризиса, обусловленного феодальными смутами в восточной Анатолии (Малая Азия) и имевшего своим следствием свертывание торговых операций в Трапезунде. С этого времени в крупной международной торговле Запада с Востоком главным становится караванный путь в Среднюю Азию из Таны через Поволжье. Перспективы возвышения Таны одинаково затрагивали интересы причерноморских стран, итальянских морских республик и Золотой Орды. В борьбе за преобладание в Приазовье те и другие использовали весь арсенал дипломатических средств, а когда они казались недостаточными - прибегали к силе оружия. Схватка за Тану переросла в шестилетнюю войну между Генуей и Венецией (1350-1355 года). В итоге Венеция сохранила свое присутствие в этой фактории, однако навигация венецианских купцов, а равно и других торговых агентов, по Азовскому морю стала ограничиваться выгодными для Генуи договоренностями, которые укрепляли ее авторитет и возвеличивали каффскую колонию как центр всей черноморской торговли. Указанное обстоятельство предопределило, наряду с другими факторами, и устойчивость последней в условиях общего упадка посреднической торговли в 1360-1380-х годах Каффа сумела тогда уберечь свои позиции на Черном море и даже упрочить их. Воспользовавшись затруднениями конкурентов, она подчинила себе в 1365 году венецианскую Солдайю.

По мере нарастания экономического могущества Каффы изменялся и ее архитектурный облик. Вероятно, первым капитальным оборонительным сооружениям Каффы сразу же отводилась роль внутренней крепости - цитадели. Строительство цитадели было завершено в 1352 году. К тому времени вне пределов Карантинного холма уже существовали многочисленные ремесленные и жилые кварталы - бурги, для сообщения с которыми в крепостной ограде было обустроено, помимо уже упоминавшихся входных проемов, еще трое ворот. Эти ворота находились вблизи портовых объектов в западной части цитадели. Подобное их расположение отражало закономерности роста города вокруг изначального ядра колонии. Наиболее интенсивно вначале здесь застраивался, конечно, приморский район, лежавший вдоль дороги на Солхат. Дорога на Солхат открывалась возле западного фасада цитадели непременным атрибутом любого из торговых мест - главным рынком. Подле него, в свою очередь, формировалась характерная для средневековья инфраструктура с множеством мелких лавок, харчевен, мастерских кустарей. Упомянутые заведения располагались чаще всего непосредственно в жилых домах. Собираясь в кварталы, последние вскоре распространились в южную и восточную стороны от цитадели вплоть до склонов Тепе-Оба. Этот как бы выплеснувшийся за пределы первых каменных укреплений город нуждался в защите, какую ему могла предоставить только новая крепость. К принятию решения о ее строительстве склонял еще и другой важный аргумент: внешнее кольцо оборонительных сооружений придавало дополнительную прочность самой цитадели, на территории которой находилась резиденция консула, именовавшегося генуэзцами ввиду реальных заслуг колонии «главой Каффы и всего Черного моря».